Зарождение спорово-пыльцевого метода  в стенах Воронежского государственного университета приходится на первую половину 60-х годов двадцатого столетия. Оно было вызвано практической необходимостью проведения широкого круга геолого-съемочных и тематических работ по изучению осадочного чехла территории ЦЧО и близлежащих районов. До 1952 г. палинологические исследования в ВГУ проводились фрагментарно. В 1952-53 гг. под руководством Б.П. Стерлина начались первые договорные работы с Украинским отделением ВНИГНИ по биостратиграфическому расчленению мезозойских отложений ДДВ и Северо-Западного Донбасса. Основным методом для расчленения и определения возраста пород был спорово-пыльцевой. Эти исследования связаны с началом творческой деятельности Г.В. Шрамковой. Ею впервые было произведено дробное расчленение юрско-нижнемеловых отложений ДДВ и Северо-Западного Донбасса. Полученные результаты были оформлены в виде отчета (1958) и публикации. В 1954 г. Г.В. Шрамкова занимается изучением спор и пыльцы песчано-глинистой толщи мезозоя Липецкой области.

Фактически с 1954 по 1956 гг. при кафедре исторической геологии и палеонтологии, возглавляемой В.Н. Преображенской, формируется биостратиграфическая  лаборатория, основу которой составляют спорово-пыльцевое и микрофаунистическое направления. Спорово-пыльцевое направление также тесно связано с именем Л.Г. Раскатовой.  Выпускница МГРИ, прошедщая годовую стажировку по освоению спорово-пыльцевого метода в ГИН АН СССР у таких маститых ученых как С.Н. Наумова и Е.Д. Заклинская, начинает свою палинологическую деятельность в ВГУ с 1951 г. В течение трех лет она занимается спорами и пыльцой из каменноугольных и юрских отложений КМА под руководством В.Н. Преображенской и четвертичной пыльцой Каратау. С 1954 г. судьба распорядилась, определив объект всей ее дальнейшей научной деятельности, и имя Лидии Георгиевны стало неразрывно связано с комплексами спор из девонских отложений Центрального, а затем и Главного Девонского поля.

Первоначально мацерацией образцов занимались сами исследователи. С 1956 г. подготовка проб к палинологическим,  а когда было необходимо, и к микрофаунистическим исследованиям в течение более чем тридцати лет проводилась Н.С. Плотниковой. В 90-х годах 20 века ее сменила Е.В. Терещенко. С 1999 г. и по 2012 г. мацерациия проб велась Г.Г. Хорюшиной, а в настоящий момент – Е.М. Осадчей. Последние три кандидатуры – выпускницы геоогического факультета ВГУ.

С конца 60-х, начала 70-х годов, в связи с резким увеличением картировочного бурения, увеличением объема договорных работ, формируется штат лаборатории. Четко вырисовываются два направления (по возрасту): исследователи занимающиеся спорами девона, под руководством Л.Г. Раскатовой, и мезозоя – Г.В. Шрамковой. Спорами девона занимаются Р.С. Холмовая, Л.Н. Неберикутина, Г.М. Шишова, И.И. Кунаковская. Так как исследования являются комплексными, то в штат «девонской» группы вливаются микрофаунисты М.К. Погребняк и А.И. Большакова. В «мезозойскую» группу приходят М.А. Саркисова и Е.И. Бельская.

С 1968 г. руководство кафедрой осуществляет проф. В.П. Семенов. В это время значительно увеличивается объем договорных ассигнований по биостратиграфическим исследованиям осадочного чехла различных районов Русской платформы и наблюдается приток новых кадров. Он осуществился за счет выпускников 70-71 гг. геологического факультета ВГУ, которые начали свою научную работу еще в студенчестве, защищая дипломные работы по спорам и пыльце и их стратиграфическому значению. Это Т.Ф. Трегуб (пыльца четвертичных отложений) и В.Г. Шпуль (пыльца третичных отложений). В это же время Г.А. Анциферова начинает заниматься альгофлорой нижнего плейстоцена. В 1976 г. после окончания университета в коллектив «девонской» группы  вливается молодой палинолог М.Г. Раскатова, которая участвует в палинологических исследованиях не только Главного Девонского поля, но и их корреляции с разрезами  девона Прибалтики. Круг проблем, которыми занимается «девонская» группа, возглавляемая Л.Г. Раскатовой, велик. Это разрезы девона Тимано-Печорской провинции, проблематичные отложения протерозоя и палеозоя Забайкалья и др.

К концу 90-х годов штат лаборатории сокращается. Уходят на пенсию корифеи воронежской школы палинологов Л.Г. Раскатова, Г.В. Шрамкова, а также и некоторые другие сотрудники. В 1989 г., после окончания ВГУ, заниматься четвертичной пыльцой, под руководством Т.Ф. Трегуб, начинает Н.В. Стародубцева.

Пришедший в 1988г. новый заведующий кафедрой проф. А.Д. Савко прикладывает максимум усилий для сохранения лаборатории. Он добивается проведения кафедрой с 1992г. геологического доизучения, комплексной съемки масштаба 1:200000 на площади листов М-37-ХYI и М-37-ХХII. Именно это обстоятельство позволило сохранить ядро лаборатории, которая с 1988 и по 1997 гг. возглавлялась ст.н.с. Т.Ф. Трегуб, а с 1997 г. и по настоящее время – доцентом кафедры В.Г. Шпуль.

В конце 20 века А.Д. Савко для работы в лаборатории были приглашены выпускницы  геологического факультета, отличницы Н.В. Симоненко (Гавердовская) и Г.В. Кириллова. Проработав более пяти лет в силу различных обстоятельств они вынуждены были уйти.

В настоящий момент спорами девона занимаются  М.Г. Раскатова, Л.Н. Неберикутина (дополнительно – спорами карбона), микрофауной карбона несколько лет занималась  Л.А. Бабкина, микрофауной верхнего мела и альгофлорой четвертичных отложений – Г.А. Анциферова, третичной, четвертичной пыльцой и палеогеновым органикостенным фитопланктоном – В.Г. Шпуль, неоген-четвертичной пыльцой – Т.Ф. Трегуб. После окончания  геологического факультета ВГУ в 2009 г. в лабораторию пришла молодой специалист Щемелинина А.А. с желанием заняться спорами и пыльцой  юрско-раннемелового возраста.

Лаборатория продолжает традиции прошлого. На базе лабораторного материала ежегодно студентами факультета на самом высоком уровне защищаются курсовые и дипломные работы.

Основное направление лаборатории – детальная  палиностратиграфия от палеозоя до кайнозоя включительно. Особое внимание уделяется комплексной биостратиграфической характеристике опорных и стратотипических разрезов. Кроме того, М.Г. Раскатовой  исследуются споры, выделенные из спорангиев, их морфология и производится описание. Сотрудниками лаборатории решаются вопросы методического, палеогеографического, биогеографического, экологического плана, истории развития флор высших растений, альгофлор, микрофитопланктона, компьютерной обработки палинологических данных и др. Следует отметить активное участие воронежских палинологов в различных научно-исследовательских проектах.

Замечательным направлением, обеспечившим международное признание кафедральной науки, безусловно, является девонская палинология. Развитие ее не только в ВГУ, но и во всем Центральном Черноземье связано с именем Лидии Георгиевны Раскатовой. Создатель и бессменный руководитель спорово-пыльцевой лаборатории Лидия Георгиевна успехом своей деятельности обязана чрезвычайно основательному образованию. В возрасте двадцати четырех лет по окончанию Московского геолого-разведочного института она была направлена академиком Владимиром Васильевичем Меннером (декан и заведующий кафедрой палеонтологии МГРИ в 1930-1965 гг.) на годичную стажировку в ГИН АН СССР. Там под руководством С.Н. Наумовой     и Е.Д. Заклинской она освоила методику спорово-пыльцевого анализа, что очень пригодилось потом, когда (1951 г.) началась её научная и педагогическая деятельность в Воронежском государственном университете ассистентом, а затем младшим научным сотрудником на кафедре исторической геологии и палеонтологии. В 1966 г. Л.Г. Раскатова защитила кандидатскую диссертацию и продолжала работать на кафедре в должности доцента. С 1969 г. она – заместитель декана геологического факультета по заочному отделению на общественных началах, а это всегда считалось непростой работой. На протяжении всей своей трудовой деятельности Л.Г. Раскатова вела большую учебную, методическую и научную работу. Она руководила организованной ею лабораторией микрофаунистических и палинологических исследований, коллектив которой      занимался изучением и стратиграфическим расчленением докембрийских, палеозойских и мезо-кайнозойских отложений Европейской части СССР и Южного Казахстана. С 1955 по 1958 годы в составе экспедиции МГРИ–ВГУ проводит крупную научную тему по изучению спор и пыльцы четвертичных и неогеновых отложений Каратау (Южный Казахстан).

Лидией Георгиевной впервые установлены руководящие комплексы миоспор из отложений среднего и верхнего девона, определены их биостратиграфические зоны. Параллельно велось монографическое описание новых родов и видов миоспор по формальной классификации. Они печатались в разных монографиях, в том числе, совместно с другими палинологами России, в крупнейшей зарубежной: [Avkhimovitch V.I. Middle and Upper Devonian miospore zonation of Eastern Europe / V.I.  Avkhimovitch, E.V. Tchibricova, L.G. Raskatova et al.  // Bull. Centres Rech. Explor.-Prod. Elf Aquitaine, 1993. –  17. –  V.1. – P.79-147.]. В последней Лидия Георгиевна указала стратиграфические уровни распространения основных видов-индексов зон и подзон по миоспорам девона. Это же коснулось и одного из важнейших родов среднего и верхнего девона – Geminospora с его многочисленными видами.
Лидия Георгиевна выпустила в свет две собственные монографии, более 50 статей по спорово-пыльцевым комплексам среднего и верхнего девона Восточно-Европейской платформы, сопредельных областей. Это сделало её признанным специалистом в области палинологии палеозоя. Её доклады на международных, всесоюзных и межрегиональных совещаниях и коллоквиумах были нередко заказными, всегда ожидаемыми и высоко ценились палинологами.
Во многих стратиграфических публикациях Лидия Георгиевна обсуждала вопрос границы по миоспорам между средним и верхним девоном. Постепенно коллеги согласились с ее аргументами. Поныне в Легенде Воронежской серии листов Госгеолкарты-200 ястребовский горизонт начинает франский ярус верхнего девона, тогда как прежде «ястреба» завершали живетский ярус среднего девона. Важная, нелегкая «стратиграфическая» победа.
Но – только наукой преподавателю в вузе заниматься не дадут. Лидия Георгиевна вела лекции и лабораторные занятия по курсам «Историческая геология», «Палеонтология», «Палеоботаника», «Спорово-пыльцевой анализ», всегда с большой требовательностью к себе. Она – постоянный участник проведения учебно-полевых геологических практик в Семилуках и Крыму.

В 1952-53 гг. под руководством Б.П. Стерлина начались первые договорные работы с Украинским отделением ВНИГНИ по биостратиграфическому расчленению мезозойских отложений Днепрово-Донецкой впадины и Северо-Западного Донбасса. Основным методом для расчленения и определения возраста пород был спорово-пыльцевой. Эти исследования связаны с началом творческой деятельности Галины Владимировны Шрамковой. Ею впервые проведено дробное расчленение юрских и нижнемеловых отложений названных регионов Украины. Полученные результаты оформлены в виде отчета (1958 г.) и публикации. В 1954 г. Галина Владимировна занялась изучением спор и пыльцы песчано-глинистой толщи мезозоя Липецкой области.
С конца 1960-х-начала 1970-х годов резко увеличились объемы картировочного бурения на территории КМА, возросли потребности в биостратиграфических исследованиях. На помощь Галине Владимировне пришли М.А. Саркисова и Е.И. Бельская.

Известно, в пределах отдельных рудных полей КМА мезозойские отложения непосредственно перекрывают богатые железные руды, отчего их исследования несомненно практически важны. Детальное стратиграфическое расчленение юрско-нижнемеловых толщ путем изучения макропалеонтологических остатков дело трудное – их слишком мало в доступных для наблюдения обнажениях. Особенно это касается всегда «немого» неокома.
К 1964 году Галина Владимировна исследовала уже более ста образцов, отобранных Верой Николаевной Преображенской из скважин на всей территории КМА. В результате послойного изучения разрезов удалось выделить комплексы, характерные для ярусов байосского-батского, келловейского, оксфордского, кимериджского, нижневолжского и неокомского надъяруса. Эти принципиально новые для того времени данные были сведены в таблицу (фото 12).

Галина Владимировна, например, первой обнаружила, что отложения байос-бата содержат намного больше спор, нежели пыльцы (70,9% и 29,1% соответственно). Для этих толщ руководящее значение имеют папоротникообразные Cyatheaceae (Coniopteris notabilis Naum., Alsophila arcuata Bolkh.), плауны Selaginellactdt, Lycopodiaceae. Среди пыльцевых зерен попадаются голосеменные гинкговые, хвойные Pinaceae. Совершенно иной спектр характерен для келловея. В его отложениях пыльцы и спор почти одинаково (50,8% и 49,2%), впервые появляются схизейные. Оксфордский век – время пыльцы араукариевых Brachyphillum sp., голосеменных гинкговых, беннеттитов. Спор почти нет. Для кимериджского комплекса, прежде всего, характерны подозамиты, араукариевых очень немного.

Благодаря большому труду Галины Владимировны в неокомской толще КМА по палинологическим данным научились уверенно различать нижнюю (с преобладанием папортникообразных) и верхнюю (преимущественно, хвойные) части.

Решала Г.В. Шрамкова и общетеоретические задачи. Она первой описала общие тенденции развития растительности в юре и раннем мелу. Они очень интересны. В байосе и бате на территории КМА климат был влажный, отчего произрастали преимущественно папортникообразные, плауны, голосеменные (гинкговые, кейтониевые, подозамитовые). Начиная с келловея, картина меняется. Весь мальм в регионе климат существенно более аридный.

(возможно увеличение)

Высокое содержание нелетучей (без воздушных мешков) пыльцы сухолюбивых хвойных Brachyphillum sp., Pagiophyllum sp. в разрезах оксфорда, кимериджа, нижневолжских Галина Владимировна связала с существованием в соответствующие временные интервалы обширных сплошных зарослей. Отметила она и признаки зональности: в южной части КМА: там сухолюбивые Brachyphillum sp. и Pagiophyllum sp. значительно более распространены, чем на севере региона. В северном направлении происходит также постепенное исчезновение пыльцы Brachyphillum sp.

Опираясь на свои прежние работы по северо-западному Донбассу, где сухолюбивые формы оказались характерными для лейаса, она подтвердила неслучайность обнаруженной тенденции – смещение во времени в северном направлении области общей аридизации.

Фото 12. Спорово-пыльцевые комплексы юры и неокома территории Курской магнитной аномалии. По данным Галины Владимировны Шрамковой [Спорово-пыльцевые комплексы юрских и неокомских отложений территории КМА и их стратиграфическое значение / Г.В. Шрамкова // Геология и полезные ископаемые Центрально-Черноземных областей. – Труды межобластного геологического совещания. – Воронеж : ВГУ, 1964.  – С. 155-162.].

Кайнозойская палинология оказывается востребованной и в несколько неожиданных областях человеческой деятельности. В 2006-2007 гг. палинологам кафедры пришлось оказывать методическую помощь следственным органам при экспертизах наркотических средств, объектов почвенного и растительного происхождения, способствующих раскрытию преступлений. Свидетельством этого является Благодарственное письмо в адрес ВГУ, подписанное начальником Регионального центра судебной экспертизы Министерства юстиции РФ.

Российская палинологическая комиссия пригласила В.Г. Шпуль к участию в создании базы данных для биографо-библиографического справочника «Палинологии России». Не смотря на срочность (все было необходимо завершить до июня 2006 г.), работу удалось выполнить вполне. На десять бывших и настоящих сотрудников лаборатории биостратиграфии были составлены краткие характеристики научной деятельности с перечнем публикаций. Эти данные помещены на сайте ВСЕГЕИ и будут опубликованы.